.
Любовь и секс…
[Виктор Русаков]
.
Из архива:
Бывает стыдно, неудобно,
Когда, случайно, невзначай,
Я, как свидетель инородный(!),
Не за столом, где пили чай,
Услышал камерно-салонный,
Я разговор, почти фривольный, –
Морской Души моей печаль.
Прошу простить меня: читателей,
Врагов моих и почитателей,
За этот пересказ в стихах! –
Настолько, по уши, в грехах,
Что моя исповедь(!) Мечтателя,
Развеселит всех изыскателей(!)
И возвратится, may be, в снах,
Однажды, к вам, не вызвав страх,
У любознательных старателей…
Чтоб не остаться в дураках,
Я рифмой зарисую запахи
Эмоциональные, из странствий
Заморских! Скорпиона Память –
Банк обоняния(!) – накапливал,
Хранит оттенки гениальные
Менталитетов вкусных Стран,
Таков уж мой природы дар,
Запоминать индивидуальные,
(Списав привычные, банальные),
Тончайший их нюансов шарм…
*
Под парусами, к New Зеландии,
Протекторату Старой Англии,
«Надежду», ветер, по волнам,
Наш STS, легко пригнал,
Пришвартоваться к пирсу Aukland(а)
Под самый ранний(!) Новый Год!
Нам посчастливилось, – за здравие
Друг-друга пить, и, за бесправие
Нас, русских, и, за New Народ!
«SeaFarerCenter» приютил,
Нас, бессеребрянных верзил –
От судовой сбежали скуки,
Забыв на вечер слово duty,
От Free, присели в «Новый Мир».
Глотнули whisky, – ну, и гадость!
На пальцах бросили, – досталось
Механику в ларёк бежать…
Собрали быстренько АМ-доллары,
Гонец рванул, за «пол-Смирнова»,
Нам всем осталось подождать…
Со льдом цежу я кока-колу,
Вкушая tete-a-tete Свободу, –
За столиком услышал речь
Girls, сексапильную картечь
Пощёчин, своему партнёру,
Чуть позже понял, с сутенёра
Хотела гонорар извлечь.
Слева, блондинка, – высока,
Форм исключительных владелица,
Исходит сексуальной ересью, –
Всё не вместит моя строка…
Втянув с руки привычно коки,
Её подруга, разомлев,
Излила женские пороки,
Как будто бы гулял гарем:
– Ребята эти – из России,
Совокупленья знают толк!
Сниму я в баре Russian Grizzly
И, – Да, простит желанье Бог!
– С ума сошла! Безумна, что ли?
Он растерзает Евы «сад»!
Ты хочешь траурный парад,
Отпетой быть? Of course, but, – sorry!
Плывущей, царственной походкой
Мадам к Ивану подошла: –
Давай, my Friend, налей-ка водки
Глотнём, за здравие «находки!», –
На небесах звезда взошла!
Повисла, как брелок на шее.
Искрился блеск её волос:
– Пошли, моряк, ко мне скорее!
Я, в накрахмаленной постели,
Вас погружу в реальность грёз!
Опешили of crew свидетели.
Вскочили «штатные радетели»,
Кричат: – Вернись, ты – сосунок!
Моргнул ему: – О’key, сынок!
Не оплошай, России Сеятель!
Выпив еще один глоток,
За лифчик сунул fifty dollars,
Он вытащил презерватив
И показав, сказал: – Я – холост!
А Вы, наставник мой – Кумир,
Поклонник Муз и светских Лир,
Стихи пишите для влюблённых!
Её подружка омрачила, –
Сказала: – Оплати коктейль!
Со стула быстро соскочила:
– Я с вами, милые, в постель!
И трио быстро испарилось,
Оставив шлейфы от «Channel».
Все, местные, – не удивились
И продолжали пить коктейль.
Дорожный я открыл блокнот.
Строка легла как бы фривольно.
И пробежав сюжет довольный
Мурлыкал как премудрый кот.
Наши негласные «радетели»
Внештатные, скажу, «свидетели»
Исчезли, чтобы донести.
А я, поставив в конце точку,
Водки глотнул, закончил строчку,
Морской истерзанной Судьбы.
Услышал руку на плече.
Ванюшкины глаза сияли!
Мои, наполнены печалью,
Кадетской молодой Душе,
Сказали, – написал, уже, –
Тебе на память не вручали?
Я расплатился и мы вышли.
Он крикнул, по-мужски: – Такси!
Отец и сын в New пили whisky, –
С ним в чёрные попали списки,
С «лёгкой» совдеповской руки…
*
sts «Nadezhda»,
New Zealand, Auckland,
16 декабря 1993 г.,
Блюз
Пробормотал российский Гимн,
Плывя по руслу Миссисипи.
Уравновешен, мыслью мирн –
New Orleans! — Welcome to City!
Якорь на дне, засосан в ил.
Прекрасно выбрит, жду буксир.
My Captain on the rest is ready!
America for World – кумир? –
Плюёт на Старый Свет и Мир
И на Россию, сука, may be.
С таким, не лучшим, настроением
Я, гладко выбрит и одет,
Припрятав «комплименты» мнений
Пошел смотреть кардибаллет.
Буксир рванул от борта мирно,
По глади Mississippi River.
Почудилось, — как Волга-Мать –
Душа Руси с ней гармонирует,
Две — трудятся и конкурируют,
Неся по руслам судов рать…
New Orleans – Столица Чуда!
На Bourbons Street оркестров гам.
Паломники из разных стран
Хотят испить из лона блюза.
Душ музыкальных ореол
Опрятно чувства возбуждает.
Волшебность звуков, будто в сон,
Меня в ночь страсти погружает.
На блюз «Love you!» я и забрёл.
За стойкой — very fine the girl!
Мгновение, и, Whisky – выпит…
Я в храме музыкальных грёз,
Вдали от мёрзнувших берез,
Могут и… музыкой насытить…
Божественный Jazz Band(a) звук
Фантасмагории вьет ленты
Мелодии, искусством рук,
Рисует звуками, из губ
Исходят запахами флейты.
Рыдал влюблённый саксофон
В трубу, во фраке старомодном.
Ударник проиграл «пардон!»
Толпе, безденежной, у входа…
Восми…деся…ти! лет за рояль
Сел негр и пробежал по клавишам.
Свист чернокожих милых Гаврошей
Поднял полночный бы Версаль!
My dear Girl! – старец запел,
Пролив мелодию за двери.
Голос хрипел, рояль – немел,
Когда произносил: — My Marry!
Блюз подгонял восторгов свист
За угол, до Бурбонов сели,
Там, где жила когда-то Miss,
Квартал французский помнит визг,
Восторженный, у крошки Мэри.
Американец чудо звуками,
Преобразил N.Orl. в Париж,
Нарисовал он afro-music(ой)
Niger of Love к белой француженке,
Сонет Любви, — «Услышь, Малыш!»
«Мэри» летит по всем задворкам,
А следом — «I love you!», by street.
Моя морская распашонка(!)
Заткнулась, и, с тех пор, не спит…
Маэстро, понял, — одиозен –
Король бурбоновских ночей!
Зал грохотал, как был способен,
Тосты смешались в свал речей,
Платок «от Мэри!», взял коктейль
Отпив глоток, встал, — грациозен!
Застыл в поклоне светской позы,
Певец раскланялся, и, более
Не стал играть, ушёл за дверь…
Ошеломлённый блюзом Старца
Полез в карман, взял портмоне.
Вручил в уборной fifty баксов: —
Please, take, my present иностранца –
России рабской rename…
В глазах увидел слёзы счастья.
Спросил его, — пропели так,
Как будто сорок лет назад
Любили Marry You, реально?
Платок от Мэри вытер глаз,
И показал шитьё он, сразу
Заплакал старчески и спазм
Сердечный охватил беднягу.
Сел в кресло и на фотографию
Чернейшим пальцем указал…
Автограф бегло прочитал
На белоснежном лице Мэри:
Love You, Luis! Привет всей сели!
Париж приветствует тебя!
Так разошлись пути, любя,
«Луи Амстронга» с крошкой Мэри…
*
За бортом вновь игра Сирен, —
Копируют оттенки блюза…
Мой курс в Россию! Оf the Moon
Печальна как всегда, лишь Муза
Ревниво, явно без конфуза,
Рифмует, не беря в пример
Нью-орлеанский ритм у блюза,
Литься с кассеты «I love you!»
В моей каюте, как в «раю»,
Будет до порта Сиракузы…
*
mv «Aghia Trias»,
New Orleans, USA,
01.01.99. R.V.A.